Поздравляю!
вторник, 04 ноября 2008
пусть теперь повисит нецветной для разнообразия, извращаюсь...
пятница, 24 октября 2008
16.10.2008 в 17:25
Пишет Sugizo Edogava:Нашел еще сайтец по фотошопу. Там тоже кисточек полно, и очень странных кисточек, я вам доложу! Например с анимашными персонажами.
www.photoshop-master.ru/adds.php?rub=10
Регистрации не требуют. Альтруисты, ё!
Еще кистей подкинули. Кладу сюда, чтобы не потерять
www.brusheezy.com/brush/931-Sweet-Grass
qbrushes.com/plants/photoshop-trees-brushes/
URL записиwww.photoshop-master.ru/adds.php?rub=10
Регистрации не требуют. Альтруисты, ё!
Еще кистей подкинули. Кладу сюда, чтобы не потерять
www.brusheezy.com/brush/931-Sweet-Grass
qbrushes.com/plants/photoshop-trees-brushes/
понедельник, 20 октября 2008
Любимый город в синей дымке тает...
Фото полапканное, но не потому, что неудачные цвета, а чисто ради практики.
Хочу туда!
Фото полапканное, но не потому, что неудачные цвета, а чисто ради практики.
Хочу туда!
воскресенье, 12 октября 2008
Те же камни, но полапканные
вторник, 16 сентября 2008
Добро пожаловать, Таирни! Вы любите грозу, как мне кажется, шторм - близкая стихия воды и ветра. Автор(Попса)-девушка, сама принадлежащая стихиям, снимала на ледяном ветру и мокрая от брызг, пока не получилось. (А я побаловалась с фильтрами).
четверг, 11 сентября 2008
пятница, 05 сентября 2008
3 рисунка к романам Линн Флевелин "Месть темного бога", "Крадущаяся тьма", "Луна предателя". Очень нравились пару лет назад, нарисовала к ним несколько картинок, 2-3 даже самой нравились, но в минуту хандры сожгла в печке. Эти нравится гораздо меньше...
вторник, 02 сентября 2008
Пока рисовала, в голове вертелась песня:
-Войду я к милой в терем,
И брошусь в ноги к ней...
Была бы только тройка,
Да тройка порезвей
-Войду я к милой в терем,
И брошусь в ноги к ней...
Была бы только тройка,
Да тройка порезвей
воскресенье, 27 июля 2008
Из бесед с Гуру.
Сидели мы на даче под раскидистой яблоней, Гуру в кресле, Попса внимала речам у его ног, он почесывал хотеевское брюшко и вещал всяческую мудрость. И разговор перешел на прогрессивный метод нетрадиционной психотерапии- закапывание себя в могилу. Попса, правда, сразу отказалась, а после того, как она уехала, мы и поговорили, я быстренько сбегала за пивом и телефоном, поведав, что сидим мы не абы где, а на знаменательном месте - выкопанной мной несколько лет назад огромной траншее ( в те поры у народа была навязчивая идея сажать фрукту на митлайдеровские грядки, вырывая окоп метра 2 длиной и 1,5 глубиной, скидывать туда отходы, насыпать холмики и растить на них сельхозпродукты, дело, однако, закончилось всего лишь рытьем канавы и погребением там нескольких тонн старых журналов и башмаков), и записала на диктофон этот рассказ.
« « Дело было лет 5 назад. Друг у меня есть, Бородач, коллега, любитель нетрадиционной психотерапии, он узнал про этот метод, загорелся и искал желающих попробовать. А тут у меня случились проблемы личного характера.
Закапывание нужно для того, например, если хочешь эмоционально очиститься, ваще-то это от депрессий сильных, от наркоманий, зависимостей, страха смерти и от суицидальных действий, в оригинале. Но наша трактовка была несколько отличной, она должна была символизировать перерождение и возрождение.
Стало быть, выразил я такое желание - закопаться. А Бородач, главный могильщик-то, энтузиаст всего и вся, он у нас славится нахождением всего нового и необычного, является испытателем всяких новых методов, здесь я у него был первый, он потом еще одного мужика зарыл, но это произошло уже через несколько лет. Сам он не зарывался. Он говорит - будем писать сценарий, очень он любит сценарии писать, все поминутно, любой тренинг расписывает, и расписал мое закапывание на двух страницах. Нужно было приехать к нему на дачу, быстренько выкопать себе могилку, кинуть туда пару досок, сверху решили шифер на меня положить и присыпать землей. Потом я должен был там полежать и подумать о своей жизни, о смерти, о вечности, пересмотреть ценности, и выйти уже обновленным. Зарываться надо было на ночь глядя, на закате, он выделил участок специальный недалеко от крылечка, там и надо было копать себе могилу, перед этим надо было попоститься маленько, для сугреву ничего не принимать, медитировать то ли надо было, то ли не надо, не помню, он вроде написал, что надо, только немного. И мантру какую-то попеть. Потом лопату в руки, поплюешь и начинаешь рыть себе могилу. Глубокую, хорошую, с запасом, кладешь туда доски, сверху другие доски, потом он все это присыпает, но когда роешь могилу, нужно думать о главном - о бренности всего земного, о своей жизни непутевой. Т е вот жил ты, жил, как жил, зачем жил, к чему это все, копаешь так, копаешь и самопогружаешься. Роешь себе могилу - думаешь, в нее ложишься и думаешь, лежишь себе на дощечках, и тут должны всякие инсайты происходить, озарения то бишь. Потом надо было откопаться где-то под утро, окатиться холодной водой и совершить акт символического совокупления.
…Что-то я не то говорю…Женщину надо было, бха-бха, а то из моих слов можно подумать, что Бородача. Понял я, нужно найти половинку вторую, половинок на данном этапе было две, одна такая психопаточка, моделька, но башня у нее накануне совсем съехала, просто жуть неадекватная, ее демоны могли на меня перепрыгнуть, пришлось забраковать, а то меня тогда и свои демоны осаждали. А другая постарше, фемина этакая, ух. Стажерка моя. Но она не подозревала о моих эзотерических экспериментах. Вызываю я стажерку к себе в кабинет, а речь не продумал, она приходит, говорит, ну, че, звал-то? А у меня язык заплелся, засмущался, не зная, как же ей сказать – что я, мол, закопаюсь, а потом откопаюсь, а потом я тебя трахну, обольюсь холодной водой и пойду спать. Это при том, что перед этим ее классической психотерапии учил. Как думаю, ей сказать? Намекнуть - не поймет, прямым текстом - язык не поворачивается. Я че-то и завис. Потом говорю -закопаться мне нужно, а она - да зачем тебе. А я все никак не могу ей сказать, что я не просто так ее зову, я по вылезке ее трахнуть должен. Сижу я в одном кресле, стажерка в другом, и не сказал я ей, че-то такое провякал, неудобство обуяло, вроде бы солидный человек, взрослый. А потом звоню я модельке, а у нее что-то крыша сильно на боку висела., она начала меня грузить, подумал я, с такой закапываться еще хуже будет, я ее сам уволил, она–то не прочь была закопаться, но с каким-то рядом условий, ужасно, ужасно. Звоню Бородачу и говорю: «С совокуплением что-то не больно складывается», он говорит, раз нет, значит, нет, будем без совокупления. Ну, ладно, без совокупления, так без, наметили мы место и дату, прибываю я к нему на дачу в условленный час, а тут приезжает к нему его хороший приятель с родственниками (дело-то на 1 мая было), зажарили мы курочку, попили винца, я тоже с удовольствием пообщался, хороший мужик приятель, потом они уехали, а время–то уже позднее, темно, Бородач меня спрашивает: «Ну, что, закапываться-то будем?» Видно, и ему это уже не очень охота, после курочки-то с винцом, да и мне малость расхотелось, но я говорю: «А что делать? Собрался полезать в яму, значит, надо лезть! Раз срок пришел, ел ты курочку, не ел ты курочку, выпил ты вина, не выпил, а надо».
Он даже обрадовался моей сознательности, говорит, да-да, правильно, раз надо, значит, надо. Ну и начал я уже ближе к полуночи могилу себе рыть, блин. Лопата нормальная, садовая, не знаю уж, какими там профессионалы работают, а эта хорошо рыла. Вскопал я где-то сантиметров 20 в глубину и с 1 метр в длину. И чувствую, весь мокрый, да еще после винца потоотделение усилилось. Полуобнажился я, говорю, устал, а этот сидит себе на пеньке да приговаривает: «А ты о жизни своей думай, в медитацию с трансом входи, да рой себе». Я говорю: «Я не могу войти в медитацию с трансом, если я копаю ЗЕМЛЮ, у меня чувство, что я копаю грядку у тещи на фазенде, а я это терпеть не могу, я не люблю землю копать». Он говорит: «Ну, дорогой, кто ж тебе, если не ты сам, будет могилу рыть». Ну, делать нечего, вскопал я еще сантиметров 30, получилось 1,5 м в длину, полметра в глубину, никак туда не запихаешься, при всем желании. И говорю: «Сдохну я щас, прилягу трупом, эх, прямо поверх земельки этой. Будь она неладна». Встает этот главный руководитель хренов и заявляет: « Ты не выкопаешь могилку до утра!» А я отвечаю – и даже до следующего! Берет он лопатку и начинает сам мне могилку рыть. Лихо у него получается, раз-два. Вырыл он, халтурщик, даже не 2 м в длину, накинул мне на рост сантиметров 10 и все, да в глубину метр. А я уж говорил, происходило все перед 1 мая, нежарко, прямо сказать. «Не, говорю, так дело не пойдет, прохладно мне, земля холодная, я в такую, можно сказать, мерзлую землю несогласный лезть». А рядышком, там, на грядке, диван старый стоял. Знаешь, говорю, в могилку-то надо диван этот поставить, я на диванчике должен там лежать. Бородач слегка оторопел, но деваться было некуда, волю ложащегося в могилу пришлось исполнять. Начал он запихивать диван, тот не влезает, пришлось дорывать могилку, да ножки у дивана отламывать. Дорыл он, затащил диван, лег я на него, телогрейкой вонючей прикрылся, а глубины почти и не осталось, см 5 в высоту перед носом. Положил он сверху шифер, начал землю закидывать. Кидает землю, кидает, мерно так она постукивает о шифер, я приготовился лежать и в транс входить, думать о вечном, жизнь свою анализировать, земля так приятно- стук о шифер, стук, еще раз стук, лопата шварк, стук, бряк. Как вдруг - ХРЯСЬ! И шифер прямо мне в морду впился -не выдержал нагрузки, сломался, и земля в рот посыпалась. Кое-как отплевался, голову повернул, а этот экспериментатор продолжает докидывать, холмик делает. Полпуда земли мне на грудь осело, кричу: « Хватит!», перестал он меня зарывать, сел рядыщком, тоже скорбеть начал и медитировать. Он сидит, а я лежу. И ДЫШУ. Чтобы вдохнуть, надо найти, откуда воздух поступает, сбоку щель была, полпуда земли удержать на груди и выдохнуть. Лежу и за жизнь борюсь. Вдох, выдох…Тут уже не до мыслей о вечном, тут о выживании только и думается. Кровищу из разбитой морды сплевываю напополам с землей, причем с трудом, ведь ни рукой, ни ногой пошевелить нельзя. Пролежал я, сколько удалось вытерпеть, даже как-то приноровился, дыхание сделалось легкое, поверхностное, вдохнул-выдохнул. Наконец, решил я, что пора вылезать. Начал я вылезать, неудобно шевелиться, на мне телогрейка, свитера, штаны его садовые, сапожищи, тяжело, да еще шифер этот с землей. Словно в дурацких фильмах ужасов, поднятый колдунами зомбик, кое-как я левую руку освободил, из могилы вытянул и давай землю с себя скидывать, прочистил пространство, потом правую руку из земли вытащил, сбросил с себя часть шифера, и небо мне вдруг открылось – черное, высокое, со звездами. Бочком перевалился на край, потом, кряхтя, потихоньку выполз из могилы на четвереньках на воздух. Сдернул телогрейку, свитер, и все остальное, и голый, под луной, несколько ведер ледяной воды на себя опрокинул. Хорошо… в апреле, под звездами, только что вылезший из могилы, заново родившийся, окатившийся бодрящей водичкой…
Надеюсь, соседям не пришло в голову выглядывать в 3 часа ночи в окно и смотреть, что там на соседнем участке делается, типа, нечто из могилы поднимается и под луной в голом виде омывается. Вот так сидишь себе, чаек попиваешь, захочешь узнать , что за шебуршение, а у соседей рука из грядки тянется, а перед этим хозяин после распития спиртных напитков с друзьями землю рыл, народ-то у нас бдительный, могли бы и ментов вызвать, и повязали бы нас, меня, голого, и Бородача, сидящего рядом, скорбеющего да медитирующего. Откопали бы меня раньше времени, сорвали бы прогрессивный эксперимент и процесс возрождения… Бородач-то скорбел, а я в это время за жизнь боролся. Он и не знал, оказывается, сидел себе и в ус не дул, что я на режим выживания перешел. Думал, что так положено, подумаешь, земля слегка шевелится.
Утром пришли мы на место закапывания, Бородач и говорит: «Посмотри на могилку, она ничего тебе не напоминает?» Взглянул я - б…ть! Развороченная земля вперемешку с кусками шифера, диван ломаный – это ж моя жизнь грешная!
Хорошая процедура все-таки, надо было мне тебя закопать или Попсу зарыть, зря не захотели, зря, мигом бы от всяких мыслей избавились, и башка болеть бы перестала...»»
Сидели мы на даче под раскидистой яблоней, Гуру в кресле, Попса внимала речам у его ног, он почесывал хотеевское брюшко и вещал всяческую мудрость. И разговор перешел на прогрессивный метод нетрадиционной психотерапии- закапывание себя в могилу. Попса, правда, сразу отказалась, а после того, как она уехала, мы и поговорили, я быстренько сбегала за пивом и телефоном, поведав, что сидим мы не абы где, а на знаменательном месте - выкопанной мной несколько лет назад огромной траншее ( в те поры у народа была навязчивая идея сажать фрукту на митлайдеровские грядки, вырывая окоп метра 2 длиной и 1,5 глубиной, скидывать туда отходы, насыпать холмики и растить на них сельхозпродукты, дело, однако, закончилось всего лишь рытьем канавы и погребением там нескольких тонн старых журналов и башмаков), и записала на диктофон этот рассказ.
« « Дело было лет 5 назад. Друг у меня есть, Бородач, коллега, любитель нетрадиционной психотерапии, он узнал про этот метод, загорелся и искал желающих попробовать. А тут у меня случились проблемы личного характера.
Закапывание нужно для того, например, если хочешь эмоционально очиститься, ваще-то это от депрессий сильных, от наркоманий, зависимостей, страха смерти и от суицидальных действий, в оригинале. Но наша трактовка была несколько отличной, она должна была символизировать перерождение и возрождение.
Стало быть, выразил я такое желание - закопаться. А Бородач, главный могильщик-то, энтузиаст всего и вся, он у нас славится нахождением всего нового и необычного, является испытателем всяких новых методов, здесь я у него был первый, он потом еще одного мужика зарыл, но это произошло уже через несколько лет. Сам он не зарывался. Он говорит - будем писать сценарий, очень он любит сценарии писать, все поминутно, любой тренинг расписывает, и расписал мое закапывание на двух страницах. Нужно было приехать к нему на дачу, быстренько выкопать себе могилку, кинуть туда пару досок, сверху решили шифер на меня положить и присыпать землей. Потом я должен был там полежать и подумать о своей жизни, о смерти, о вечности, пересмотреть ценности, и выйти уже обновленным. Зарываться надо было на ночь глядя, на закате, он выделил участок специальный недалеко от крылечка, там и надо было копать себе могилу, перед этим надо было попоститься маленько, для сугреву ничего не принимать, медитировать то ли надо было, то ли не надо, не помню, он вроде написал, что надо, только немного. И мантру какую-то попеть. Потом лопату в руки, поплюешь и начинаешь рыть себе могилу. Глубокую, хорошую, с запасом, кладешь туда доски, сверху другие доски, потом он все это присыпает, но когда роешь могилу, нужно думать о главном - о бренности всего земного, о своей жизни непутевой. Т е вот жил ты, жил, как жил, зачем жил, к чему это все, копаешь так, копаешь и самопогружаешься. Роешь себе могилу - думаешь, в нее ложишься и думаешь, лежишь себе на дощечках, и тут должны всякие инсайты происходить, озарения то бишь. Потом надо было откопаться где-то под утро, окатиться холодной водой и совершить акт символического совокупления.
…Что-то я не то говорю…Женщину надо было, бха-бха, а то из моих слов можно подумать, что Бородача. Понял я, нужно найти половинку вторую, половинок на данном этапе было две, одна такая психопаточка, моделька, но башня у нее накануне совсем съехала, просто жуть неадекватная, ее демоны могли на меня перепрыгнуть, пришлось забраковать, а то меня тогда и свои демоны осаждали. А другая постарше, фемина этакая, ух. Стажерка моя. Но она не подозревала о моих эзотерических экспериментах. Вызываю я стажерку к себе в кабинет, а речь не продумал, она приходит, говорит, ну, че, звал-то? А у меня язык заплелся, засмущался, не зная, как же ей сказать – что я, мол, закопаюсь, а потом откопаюсь, а потом я тебя трахну, обольюсь холодной водой и пойду спать. Это при том, что перед этим ее классической психотерапии учил. Как думаю, ей сказать? Намекнуть - не поймет, прямым текстом - язык не поворачивается. Я че-то и завис. Потом говорю -закопаться мне нужно, а она - да зачем тебе. А я все никак не могу ей сказать, что я не просто так ее зову, я по вылезке ее трахнуть должен. Сижу я в одном кресле, стажерка в другом, и не сказал я ей, че-то такое провякал, неудобство обуяло, вроде бы солидный человек, взрослый. А потом звоню я модельке, а у нее что-то крыша сильно на боку висела., она начала меня грузить, подумал я, с такой закапываться еще хуже будет, я ее сам уволил, она–то не прочь была закопаться, но с каким-то рядом условий, ужасно, ужасно. Звоню Бородачу и говорю: «С совокуплением что-то не больно складывается», он говорит, раз нет, значит, нет, будем без совокупления. Ну, ладно, без совокупления, так без, наметили мы место и дату, прибываю я к нему на дачу в условленный час, а тут приезжает к нему его хороший приятель с родственниками (дело-то на 1 мая было), зажарили мы курочку, попили винца, я тоже с удовольствием пообщался, хороший мужик приятель, потом они уехали, а время–то уже позднее, темно, Бородач меня спрашивает: «Ну, что, закапываться-то будем?» Видно, и ему это уже не очень охота, после курочки-то с винцом, да и мне малость расхотелось, но я говорю: «А что делать? Собрался полезать в яму, значит, надо лезть! Раз срок пришел, ел ты курочку, не ел ты курочку, выпил ты вина, не выпил, а надо».
Он даже обрадовался моей сознательности, говорит, да-да, правильно, раз надо, значит, надо. Ну и начал я уже ближе к полуночи могилу себе рыть, блин. Лопата нормальная, садовая, не знаю уж, какими там профессионалы работают, а эта хорошо рыла. Вскопал я где-то сантиметров 20 в глубину и с 1 метр в длину. И чувствую, весь мокрый, да еще после винца потоотделение усилилось. Полуобнажился я, говорю, устал, а этот сидит себе на пеньке да приговаривает: «А ты о жизни своей думай, в медитацию с трансом входи, да рой себе». Я говорю: «Я не могу войти в медитацию с трансом, если я копаю ЗЕМЛЮ, у меня чувство, что я копаю грядку у тещи на фазенде, а я это терпеть не могу, я не люблю землю копать». Он говорит: «Ну, дорогой, кто ж тебе, если не ты сам, будет могилу рыть». Ну, делать нечего, вскопал я еще сантиметров 30, получилось 1,5 м в длину, полметра в глубину, никак туда не запихаешься, при всем желании. И говорю: «Сдохну я щас, прилягу трупом, эх, прямо поверх земельки этой. Будь она неладна». Встает этот главный руководитель хренов и заявляет: « Ты не выкопаешь могилку до утра!» А я отвечаю – и даже до следующего! Берет он лопатку и начинает сам мне могилку рыть. Лихо у него получается, раз-два. Вырыл он, халтурщик, даже не 2 м в длину, накинул мне на рост сантиметров 10 и все, да в глубину метр. А я уж говорил, происходило все перед 1 мая, нежарко, прямо сказать. «Не, говорю, так дело не пойдет, прохладно мне, земля холодная, я в такую, можно сказать, мерзлую землю несогласный лезть». А рядышком, там, на грядке, диван старый стоял. Знаешь, говорю, в могилку-то надо диван этот поставить, я на диванчике должен там лежать. Бородач слегка оторопел, но деваться было некуда, волю ложащегося в могилу пришлось исполнять. Начал он запихивать диван, тот не влезает, пришлось дорывать могилку, да ножки у дивана отламывать. Дорыл он, затащил диван, лег я на него, телогрейкой вонючей прикрылся, а глубины почти и не осталось, см 5 в высоту перед носом. Положил он сверху шифер, начал землю закидывать. Кидает землю, кидает, мерно так она постукивает о шифер, я приготовился лежать и в транс входить, думать о вечном, жизнь свою анализировать, земля так приятно- стук о шифер, стук, еще раз стук, лопата шварк, стук, бряк. Как вдруг - ХРЯСЬ! И шифер прямо мне в морду впился -не выдержал нагрузки, сломался, и земля в рот посыпалась. Кое-как отплевался, голову повернул, а этот экспериментатор продолжает докидывать, холмик делает. Полпуда земли мне на грудь осело, кричу: « Хватит!», перестал он меня зарывать, сел рядыщком, тоже скорбеть начал и медитировать. Он сидит, а я лежу. И ДЫШУ. Чтобы вдохнуть, надо найти, откуда воздух поступает, сбоку щель была, полпуда земли удержать на груди и выдохнуть. Лежу и за жизнь борюсь. Вдох, выдох…Тут уже не до мыслей о вечном, тут о выживании только и думается. Кровищу из разбитой морды сплевываю напополам с землей, причем с трудом, ведь ни рукой, ни ногой пошевелить нельзя. Пролежал я, сколько удалось вытерпеть, даже как-то приноровился, дыхание сделалось легкое, поверхностное, вдохнул-выдохнул. Наконец, решил я, что пора вылезать. Начал я вылезать, неудобно шевелиться, на мне телогрейка, свитера, штаны его садовые, сапожищи, тяжело, да еще шифер этот с землей. Словно в дурацких фильмах ужасов, поднятый колдунами зомбик, кое-как я левую руку освободил, из могилы вытянул и давай землю с себя скидывать, прочистил пространство, потом правую руку из земли вытащил, сбросил с себя часть шифера, и небо мне вдруг открылось – черное, высокое, со звездами. Бочком перевалился на край, потом, кряхтя, потихоньку выполз из могилы на четвереньках на воздух. Сдернул телогрейку, свитер, и все остальное, и голый, под луной, несколько ведер ледяной воды на себя опрокинул. Хорошо… в апреле, под звездами, только что вылезший из могилы, заново родившийся, окатившийся бодрящей водичкой…
Надеюсь, соседям не пришло в голову выглядывать в 3 часа ночи в окно и смотреть, что там на соседнем участке делается, типа, нечто из могилы поднимается и под луной в голом виде омывается. Вот так сидишь себе, чаек попиваешь, захочешь узнать , что за шебуршение, а у соседей рука из грядки тянется, а перед этим хозяин после распития спиртных напитков с друзьями землю рыл, народ-то у нас бдительный, могли бы и ментов вызвать, и повязали бы нас, меня, голого, и Бородача, сидящего рядом, скорбеющего да медитирующего. Откопали бы меня раньше времени, сорвали бы прогрессивный эксперимент и процесс возрождения… Бородач-то скорбел, а я в это время за жизнь боролся. Он и не знал, оказывается, сидел себе и в ус не дул, что я на режим выживания перешел. Думал, что так положено, подумаешь, земля слегка шевелится.
Утром пришли мы на место закапывания, Бородач и говорит: «Посмотри на могилку, она ничего тебе не напоминает?» Взглянул я - б…ть! Развороченная земля вперемешку с кусками шифера, диван ломаный – это ж моя жизнь грешная!
Хорошая процедура все-таки, надо было мне тебя закопать или Попсу зарыть, зря не захотели, зря, мигом бы от всяких мыслей избавились, и башка болеть бы перестала...»»